О сотрудничестве России и Индонезии
|
Дмитрий Шелест, заместитель директора Экспертно-аналитического центра |
|
Виталий Савенков, |
Сотрудничество России и Индонезии началось еще до официального признания Индонезийской независимости и установления двусторонних отношений. Именно Советский Союз, правопреемником которого является современная Российская Федерация, являлся одним из основных драйверов освобождения Индонезии от колониального владычества Нидерландов и воссоединения этого островного государства с территорией Западное Папуа (Западный Ириан). С 1946 года с подачи СССР вопрос агрессии Голландии против Индонезии не снимался с повестки Совета Безопасности и других органов системы ООН. Вместе со многими другими усилиями это в итоге вынудило голландцев признать независимость Индонезии в конце 1949 года.
С тех пор отношения двух стран знали периоды рассвета и упадка, но на современном этапе они характеризуются уверенной положительной динамикой и взаимной заинтересованностью к сотрудничеству. Это объясняется целым рядом схожих черт и характеристик, присущих обоим государствам, помимо богатой истории взаимодействия в прошлом.
Во-первых, обе державы являются глобальными игроками и входят в «Группу двадцати» (G20), а также целый ряд различных институтов и организаций. Во-вторых, Москва и Джакарта обладают серьезным влиянием на пространстве вокруг своих территорий: СНГ/ЕАЭС и АСЕАН соответственно. В-третьих, Россия и Индонезия характеризуются поликультурным составом населения, в том числе значительной долей мусульманского населения.
В политической сфере Россия и Индонезия последовательно выступают за урегулирование международных проблем и, тем более, конфликтных ситуаций исключительно мирными, дипломатическими, переговорными методами. В торговле и экономике РФ нацелена на повышение экспорта высокотехнологичных товаров, промышленной продукции, продукции военно-промышленного комплекса, нефти и нефтепродуктов. Также Россия готова содействовать импорту из Индонезии морепродуктов, кофе, какао, чая, одежды, обуви, текстильных изделий, некоторых изделий бытовой электротехники. Кроме того, РФ рассчитывает сыграть важную роль в реализации масштабных планов руководства Индонезии по коренной модернизации инфраструктуры в стране, включая энергетическую, транспортную, воздушный и морской транспорт.
Третий важный аспект двустороннего партнерства — совместная борьба с террористической угрозой, предотвращение гонки вооружений в космическом пространстве и размещения оружия в космосе, международная информационная безопасность, недопущение использования интернета и других информационных ресурсов в преступных целях — прежде всего, в террористических.
Иными словами, налицо совпадение и взаимодополняемость интересов при практически полном отсутствии противоречий. Что характерно, политические контакты на высоком и высшем уровне развиваются опережающими темпами, а экономика несколько отстает. Обусловлено это объективными географическими причинами, а также во многом «узкими бутылочными горлышками» в логистике, законах, таможенном законодательстве. Над их расширением ответственные ведомства двух стран активно работают в настоящий момент.
Сотрудничество в рамках международных институтов
Реалии современных международных отношений лишь подчеркивают всю важность и безальтернативность ООН с ее уникальной легитимностью, в чем убеждена как российская, так и индонезийская сторона. По словам министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, Москва и Джакарта намерены работать в рамках ООН по самому широкому кругу вопросов, в том числе добиваться реализации решения Сирийского вопроса и создания Палестинского государства. Отдельно стоит упомянуть намерение Индонезии быть избранной в состав непостоянных членов Совета Безопасности всемирной организации на 2019-2020 годы.
И хотя в открытых источниках позиция России по этому вопросу не обозначена, существует серьезная уверенность в поддержке кандидатуры Джакарты со стороны Москвы. В качестве аргументов можно привести активную роль Индонезии в деятельности ООН, в том числе в поддержании международного мира и безопасности — Индонезия занимает 9 место среди 121 страны, предоставляющей свои воинские и полицейские контингенты для миссий ООН. С другой стороны, учитывая теплые и конструктивные двусторонние отношения, Россия также может рассчитывать на вклад Индонезии в выстраивание диалога между «полярными» группами членов Совета Безопасности ООН, тем самым, повышая эффективность этого органа и системы международной безопасности в целом.
На региональном уровне важно отметить сотрудничество по линии России и АСЕАН, в котором Индонезии отведена ключевая роль в качестве неформального лидера Юго-Восточного блока. Данная организация активно набирает вес на международной арене, поэтому стремление к продуктивному диалогу со стороны РФ не является сюрпризом, особенно на фоне гораздо более глубокого диалога АСЕАН с США, Китаем и Японией. Более того, идеи мирного сосуществования и сотрудничества разных культур и наций, по большому счету, в одинаковой степени близки как России, так и странам АСЕАН.
В итоге, после триумфального саммита Россия-АСЕАН в Сочи в 2016 году российский посол в Джакарте перестал быть представителем в АСЕАН по совместительству в связи с открытием полноценного постоянного представительства. Очевидно, что представители Индонезии сыграли в этом далеко не последнюю роль. Более того, индонезийские усилия позволили России включиться в работу Исламской конференции в качестве наблюдателя, что очевидно способствует межконфессиональному диалогу на глобальном уровне.
Будущее Индонезии в 2020-2030 годах
Страна, появившаяся на карте мира в 1945 году, уже сегодня является ключевым игроком в Юго-Восточной Азии. При этом большинство заинтересованных наблюдателей предполагает, что Республика Индонезия займет лидирующие позиции не только в регионе, но и в мире. Именно поэтому эксперты «Goldman Sachs» включают государство в список Next 11, а McKinsey утверждает, что Индонезия к 2030 году войдет в десятку крупнейших экономик мира. Однако, для этого требуется соблюдение ряда условий в развитии страны, что предполагает не только оптимистичный сценарий.
Чтобы лучше понять, куда движется «страна тысячи островов», можно рассмотреть перспективы эволюции ряда структур, лежащих в основе государства.
На сегодняшний день индонезийская экономика оценивается как наиболее развитая среди государств Юго-Восточной Азии. Экономический рост достаточно стабилен, уровень инфляции постепенно снижается. Шаги правительства по увеличению электрической генерации, объема железнодорожных и авиа- перевозок, инвестиций в туристическую отрасль, а также в пищевую индустрию позволяет утверждать индонезийскому руководству о дальнейшем росте экономики.
В то же время Всемирный банк указывает на дальнейшие препятствия для роста: продолжение глобальной нестабильности, замедление глобальной торговли, торможение китайской экономики. На глобальном уровне влияет иммиграционный кризис в Европе, Брекзит и американо-российские противоречия. Одновременно специалисты Азиатского банка развития утверждают, что до 2030 года необходимо направить 1,6 млрд. долларов США в инфраструктуру для поддержания устойчивого роста.
Соответственно, экономические достижения в период 2020-2030 годов могут реализовываться в силу соблюдения следующих условий в экономике. Потребители индонезийского сырьевого экспорта и, прежде всего угля, не должны обвально снизить свои закупки. Далее добиваться роста за счет сырьевого экспорта затруднительно, и Джакарта должна максимально стимулировать повышение прибавочной стоимости продукта, прежде всего, в сфере деревообработки и производства продуктов питания. Кроме этого Индонезии необходимо создавать промышленные производства на территории страны. Таким образом, позитивный сценарий реализуется: во-первых, при благоприятной внешнеполитической конъюнктуре, сбалансированном развитии экономики страны и, в-третьих, при сохранении социальной стабильности внутри государства.
Социальная среда Индонезии представляет собой достаточно уникальное явление. Наличие других вероисповеданий при доминирующем исламе дает основание утверждать о весьма специфической модели общества. Религия пророка Мухаммеда на уровне социума и в бытовом плане отличается во многом от религиозных практик единоверцев на Ближнем Востоке. То, что Роберт Каплан назвал «тропическим исламом», представляет из себя гораздо более терпимую модель социального взаимодействия с неоднородным обществом.
Сохраняется расслоение общество, на фоне этого также существует расслоение между этническими группами. Диспропорции в социальном положении и имущественном расслоение могут быть мультиплицированы ростом населения. При сохранении нынешних темпов роста, ожидаемая численность населения в 2025 году должна достигнуть 287 млн. человек.
Другая угроза — это трансформация так называемого «тропического ислама» в «чистый ислам» на подобии ближневосточных монархий. При этом, угрозой для доминирующей религии также является возможность сектантского дробления ислама в рамках этнической принадлежности.
Политическое устройство Индонезии при соблюдении условий, озвученных для развития экономики и стабильности общества, вряд ли претерпит значимые изменения, то есть страна по-прежнему будет иметь унитарную структуру и действующую Конституцию. В то же время существует возможность радикализации ислама, религии которую исповедует 88% индонезийцев. И если события будут развиваться по указанному сценарию, то взаимное влияние общества и политической составляющей дадут мультипликативный эффект, который можно сравнить с исламской революцией в Иране в 1976 году. В этом случае, естественно, произойдет радикальное сокращение светской составляющей и в политической жизни страны.
Национальные вооруженные силы — их численность составляет около 428 тысяч человек. Еще около 400 тысяч человек числятся в резерве первой очереди. В последние годы усилилась тенденция, направленная на повышение мобильности армейских подразделений с тем, чтобы заполнить бреши в обороне индонезийского архипелага в рамках курса на «минимально необходимые силы». Правительство увеличило оборонный бюджет на 9,2%, до 8,28 миллиарда долларов и в целом расходует на оборону не менее 1% ВВП.
В Индонезии — «двойная» роль военных, то есть прямое участие военных чинов в управлении гражданскими сферами деятельности, парламентские квоты и массовое вовлечение офицерского корпуса в экономическую жизнь страны — была фактически официально закреплена после переворота 1965 года. В социальном плане в прошлом мы видим яркий пример вмешательства армии во внутренние дела страны: смещение президента Сукарно в 1965 году и президента Сухарто в 1998 году. Впрочем, для развивающихся стран это не является однозначным негативом, а сама традиция была заложена еще во время войны с Нидерландами.
Заглядывая в следующее десятилетие, уместно предположить, что Национальные вооруженные силы страны останутся гарантом Конституции — как при оптимистичном, так и при пессимистичном сценариях развития страны. Одновременно вооруженные силы Индонезии увеличат свою значимость в реализации внешнеполитического курса государства. Прежде всего, это выразится в необходимости если и не доминирования, то веского присутствия в Южно-Китайском море и Сиамском заливе для сдерживания факта китайской экспансии. Также значительные силы будут использоваться как «козырь» в построение новой модели баланса сил в регионе в 2020-2030 годах.
