О значимых событиях 2018 года в Азиатско-Тихоокеанском регионе

Заместитель директора Экспертно-аналитического центра Дальневосточного федерального университета (ДВФУ) Дмитрий Шелест.

Уходящий 2018 год не прогремел какими-либо из ряда вон выходящими событиями в Восточной Азии. Тем не менее, в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) произошло несколько знаковых событий, которые представляют интерес с российской точки зрения.

На общероссийском уровне значимыми стали выборы Президента в марте 2018 года. Опубликованные позднее «майские указы» Президента России Владимира Путина (Указ Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 года №204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года») фактически обозначили стратегическое видение действующего главы государства. Касательно Дальнего Востока была озвучена необходимость развития транспортного коридора «Запад—Восток» и сокращение времени железнодорожного транзита, увеличение мощностей дальневосточных портов, Транссиба и Байкало-Амурской магистрали, а также рост объема энергоснабжения Дальневосточного федерального округа (ДФО).

Если говорить о Тихоокеанской России, то, конечно, следует вспомнить Восточный экономический форум (ВЭФ). О его проведении в ДВФУ упоминали, давали подробные репортажи и аналитику практически все федеральные и дальневосточные средства массовой информации. Но важность четвертого ВЭФ уже определяется не фактом его проведения как такового. Специфика прошедшего мероприятия интересна тем, что на форуме обсуждались не только вопросы региональной экономической интеграции, но и проблемы большой политики. В этом отношении владивостокская площадка перестала быть местечковым клубом по интересам, а сам ВЭФ стал визитной карточкой Тихоокеанской России. Не стоит забывать, что на форуме обсуждались национальные проекты, затрагивающие развитие Дальнего Востока в рамках «майских указов». В планах их реализации выделяется более 50 млрд рублей из федерального бюджета регионам ДФО до 2020 года.

Отдельно следует рассматривать активизацию развития Северного морского пути в 2018 году. Конечно, этот процесс не имеет четко выраженной событийности по сравнению с единичными мероприятиями. Это, скорее, процесс. Тем не менее, форсированная организация транспортного потока, который свяжет месторождения Северного ледовитого океана и государства-потребителей полезных ископаемых в АТР, обеспечит доставку грузов, обретает законченный вид. Как следствие, это повлияет и на развитие военной, инженерной и транспортной инфраструктуры в северных районах ДФО.       

В сфере безопасности значимым событием стали военные учения «Восток-2018» в сентябре уходящего года, которые проходили на Дальнем Востоке. Вооруженные силы России за короткий период сформировали группировку войск в 297 000 человек, при огромном количестве бронетехники (36 000), авиации (1 000) и 80 кораблей Военно-морского флота России. Учения имели международный статус, в них участвовали военнослужащие Китая и Монголии. Масштабы мероприятия и уровень действий российских войск поразили зарубежных наблюдателей, несмотря на то, что об учениях было известно представителям военных кругов других государств заблаговременно.

Если же говорить об иной геополитической конфигурации — Индо-Тихоокеанском регионе, то можно отметить и российско-индийские учения «Индра-2018», сухопутная часть которых проводилась в штате Уттар-Прадеш (Индия), а военно-морские учения «Индра-Нэви-2018» — в Бенгальском заливе.

В международной проблематике следует обратить внимание на событие, напрямую не связанное с АТР. На саммите «Большой двадцатки», который состоялся 30 ноября — 1 декабря в Буэнос-Айресе (Аргентина), в заключительном коммюнике был поднят вопрос о реформировании Всемирной торговой организации (ВТО) и высказано намерение продолжить дискуссию в этом направлении на следующей встрече в Токио (Япония). Необходимость перемен в ВТО активно обсуждалась в 2018 году, и вероятность того, что какие-либо значимые решения в этой сфере будут приняты в ближайшее время, очевидны. В свою очередь, следует ожидать, что трансформация наднациональной организации повлечет за собой серьезные перемены в экономическом сотрудничестве государств Тихоокеанского бассейна.

В качестве наиболее весомого мероприятия для России в АТР следует отметить состоявшиеся в ноябре XIII Восточноазиатский саммит (ВАС), Саммит Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН) в Сингапуре, в котором принял участие Президент Российской Федерации Владимр Путин, и Саммит АТЭС-2018 (Порт Морсби, Папуа-Новая Гвинея) с участием премьер-министра России Дмитрия Медведева. В рамках АСЕАН и ВАС состоялись встречи с президентами Индонезии и Южной Кореи, премьер-министром Госсовета КНР, премьер-министрами Таиланда, Малайзии и Японии. Следует отметить, что активизация российской политики в направлении Восточной Азии происходит на фоне торговых войн Китая и США и взаимных упреков Вашингтона и Пекина в протекционизме. Можно сказать, что для выхода на азиатские рынки российской продукции, а также для увеличения политического влияния выбрано удачное время.

Значимым событием стало заявление северокорейского лидера Ким Чен Ына о прекращении ядерных испытаний и приостановке ядерной программы Пхеньяном. За этим сразу же последовала встреча лидера КНДР и президента Республики Корея Мун Чжэ Ина. Поэтому неудивительно, что весь 2018 год на Корейском полуострове проходил под знаком сближения Севера и Юга, который закончился соединением железных дорог двух стран в декабре. Такой поворот событий несколько ограничил милитаристскую риторику Вашингтона и Токио, вызвал осторожный энтузиазм у Москвы и Пекина и в целом расширил горизонты международного сотрудничества.

Для Москвы и для многих дальневосточников был интересен итог выборов в Японии. Правящая Либерально-демократическая партия в сентябре 2018 года избирала председателя и, автоматически, главу правительства страны. Убедительная победа действующего премьера Синдзо Абэ определила внешнюю политику Японии до 2021 года. Коррупционные скандалы, сбои в работе «абэномики» предполагают, что, как и ранее, Токио будет искать рецепты для ретуши внутренних проблем вовне: «северные территории» (часть южных островов Курильской гряды России), острова Сенкаку (Даоюйдао в китайском прочтении) и, традиционно, угроза со стороны Северной Кореи. Тем не менее, следует надеяться, что вновь избранный премьер-министр Японии имеет достаточный политический опыт и чутье, чтобы избежать осложнения международной обстановки в регионе.

Не столь заметны в России были выборы в местные органы власти на Тайване, где в большинстве городов и уездов победила оппозиционная партия Гоминдан. Провал Демократической прогрессивной партии Тайваня вполне ощутимо повлияет и на повестку президентских выборов в Тайбэе в 2020 году. Это связано, прежде всего, с тем, что Гоминдан выступает за сближение с материковым Китаем на «особых условиях». Такой подход, в свою очередь, косвенно повлияет и на политику США в регионе, и на шаги Пекина в отношении спорных территорий в «южном подбрюшье» КНР.

Подытоживая вышесказанное, можно утверждать, что Российская Федерация, несмотря на все проблемы внутреннего характера и давления извне, по-прежнему занимает одно из лидирующих положений в мировой системе. Это помогает России постепенно увеличивать объем связей в Восточной Азии и преобразовать Тихоокеанскую часть России. Остается лишь пожелать, чтобы Дальний Восток России в своем развитии не отставал от темпов внешнеполитической активности государства в этом направлении.

---